Во-вторых, появление войск Фемба в Артриморе позволит довольно легко присоединить совершенно сейчас беззащитное и лишённое какого либо руководства леррство Бирати. В-третьих, если у лерра Артримора хватит здоровой наглости, а её у него почти наверняка в избытке, он может ударить в обход Кера и выйти на северные границы тиррства. В своё время несколько поколений тирров Дарментов развивали свои земли в логике благоприятствования торговле в ущерб удобству обороны. Так что сейчас западная часть тиррства была покрыта сетью весьма неплохих дорог, не перекрытых крепостями. И теперь враг мог хозяйничать в землях Дарментов, выставив вокруг Кер лишь лёгкие заслоны. Если же при Палмере не найдётся никого способного возглавить оборону, то очень скоро всё тиррство окажется в составе Фембы. И тогда уже коронные земли Гренудии, не имеющие никаких естественных границ с Дарментом, могут подвергаться набегам охотников за людьми.

Почесав затылок и решив, что одна голова хорошо, а две — веселее, Крас свистнул Рустама Азаматова и неразлучную парочку твоерческих залётчиков, Сердана Минка и Кетана Тамира. Если по поводу рассудительного и опытного Рустама всё и так было ясно, то по поводу выбора последних в качестве участников предстоящего мозгового штурма стоит пояснить особо. У обоих друзей, несмотря на традиционный для минк-ваньярских магов универсальный источник, была удивительная предрасположенность к тончайшему манипулированию «бежевой» прорицательской энергией. Причём эти два уникума спелись настолько, что работая в паре могли вычленять из тумана грядущего наиболее вероятную нитку даже тогда, когда с подобной задачей не справился бы суперискин Шелда.

О такой мощи провидческого таланта Крас, конечно, не мог знать наверняка, но подозревал, так как в прошлом запредельная чуйка двух главных раздолбаев потока лишила преподавателей возможности устроить хоть раз «внезапную» проверку. Откровенно говоря, раздолбайство двух друзей было прямым следствием их таланта: своей внешней безалаберностью они провоцировали преподавателей на репрессии и тем самым оттачивали предсказательское мастерство.

— Парни, у меня не самые приятные новости и требуется коллегиально найти наилучшее решение. Если коротко, то княжество Фемба, по всей вероятности, решило прибрать к рукам часть юго-восточных земель Гренудии. Всё было бы ничего, но во-первых, в Кер увезли принцессу Элеонору, которую нам поручено выдать за младшего Мердгреса, а во-вторых, на востоке находится тиррство Мердгрес. А с учётом того, что аппетит приходит во время еды, артгарцы могут и их попробовать на зуб.

— Артгарцы своими артефактами нашего производства мердгресскую дружину раскатают не вспотев, — задумчиво проговорил Кетан.

— Даже численно у армии под рукой Артримора превосходство, — уточнил Крас.

— Думаю до вторжения в Мердгрес дело дойдёт не скоро, — неторопливо проговорил слегка подвисший Сердан, явно задействуя свои читерские способности, — Хотя в разведывательных целях пощипать их вполне могут.

— А что думаете на счёт принцессы?

— Вытаскивать её надо. Причём нам, — ответил Кетан, также ставший слегка заторможенным, подключаясь к единой волне с лучшим другом. — Её псевдоженишок будет сиськи мять, пока не станет слишком поздно.

— Сколько у нас времени в запасе, по вашим ощущениям, чтобы закончить тут все дела и рвануть в Кер?

— Дня четыре можем посидеть, но не больше.

— А Мердгресам к какому времени надо готовиться отражать набег?

— Да кто ж этих артгарцев знает. Дикари-с, — ухмыльнулся Кетан, но потом чуть посерьёзнев всё же снизошёл до разъяснений, — Есть вероятность, что они вообще границы тиррства не передут. Тирр Велдон вполне может послать свою дружину в Артримор узнав, что оттуда от артгарцев повалили беженцы.

Глава 32

Цена верности

Год 5099 от явления Творца, начало апреля,

Место действия: Королевство Гренудия, Ограс

В своём кабинете в школе эйр Айнтерел внимательно слушал доклад агентов, изучавших в течении нескольких недель обстановку и настроения в таких городах как Мрель и Тачи, в тиррстве Глайред и окрестностях столицы. По оптимистичности услышанное могло бы уверенно поспорить с рапортами из чумных бараков в разгар эпидемии. Светлоликие беженцы в приютивших их городах северной и центральной Гренудии столь рьяно кинулись разъяснять и обосновывать представителям «низшей расы» эльфарские традиции, что «пришли к успеху» с поистине головокружительной скоростью. Сложно описать изумление сердобольных гренудийцев, когда подобранные, накормленные и обогретые гости не только «сели им на шеи свесив ножки», но ещё «хлыстами и шпорами» стали указывать, как теперь следует себя вести.

К несказанному удивлению остроухих, вскоре местное население перестало их кормить, но зато начало бить. И чем дальше, тем с большим энтузиазмом и всё более организованно. Эльфы-беженцы, после череды отрезвляющих погромов и оздоравливающих зуботычин, несколько пересмотрели свои жизненные установки, не прошедшие проверку реальностью. И посему изрядно присмирели. Правда, делать это пришлось уже на пустой желудок и за городской чертой, будучи оттеснёнными ближе к городу Тамбр, что на границы с Драурой. Но наученные опытом соседей, жители этой приграничной крепости превентивно не пустили представителей высшей расы внутрь городских стен, позволив им поставить временные хижины-шалаши в трёх верстах от городских предместий. В итоге установилось шаткое перемирие. Эльфов за счет городского бюджета подкармливали, чтобы те с голодухи не пришли к идеи, что терять им нечего. И за эту весьма скромную пайку обязали выполнять достаточно много тяжёлых и не слишком приятных работ за городскими стенами, вроде обустройства дорог, расчистки завалов и бобровых плотин на многочисленных лесных реках. Всё чаще и чаще в спину благородным, гордым светлым летело не весть как добравшееся до этих мест обидное прозвище «добби».

Но если на севере дела плохо шли только у бывших сородичей, то в остальных уголках Гренудии погано было всем вне зависимости от формы ушей, глаз и носов. Говоря без прикрас, страна семимильными шагами разваливалась на отдельные территории, независимые от центра, закона и здравого смысла. Хуже всего обстановка складывалась в окрестностях основного источника хаоса, то есть в столице и вокруг неё. В городе уже которую неделю царила откровенная анархия с небольшими, случайно уцелевшими островками порядка. Выслушав все доклады с каменным лицом, эльф поблагодарил своих информаторов и, оставшись в одиночестве, взял перо. Он счёл своим долгом изложить на бумаге и передать Гианаре результаты своих весьма непростых размышлений. Айнтерел искренне надеялся, что ему удастся достучаться до разума «ледяной королевы» и убедить её сделать тот единственный шаг, который может предотвратить окончательное соскальзывание в междоусобную войну всех против всех.

Чтобы понять, какие эмоции пережила новая королева Гренудии, ознакомившись с меморандумом Айнтерела, достаточно представить реакцию гопника, доставшего «перо», чтобы подрезать борзеющего лоха, а нож в его руке разразился «Нагорной проповедью» и поучениями о недопустимости столь греховного поведения. Тот, кого она почитала как самое надёжное своё орудие, имел наглость указывать ей, требовать у неё отречения от власти! Хуже всего было то, что он указывал на вполне реальные проблемы. И делал это гораздо честнее придворных лизоблюдов, описывая масштаб приближающихся неприятностей. Чёртов ренегат! Как теперь жить с осознанием, что никакой Гренудией она не правит, а её реальная власть заканчивается в полутора верстах от дворца⁈

Эльфийка и раньше прекрасно осознала, что в самом ближайшем времени придётся активно заниматься упрочнением собственных позиций. И вся её надежда на какие-то нестандартные шаги, поскольку время работает против неё. Это в записке доказывалось весьма убедительно. Кроме того, хоть ничего такого эйр Айнтерел не писал, но для себя Гианара уяснила, что ключевым пунктом должно стать усмирение северных территорий. Следовательно, всех тамошних аристократов придётся пустить под нож. Их земли и крестьян она передаст эльфам и тем окончательно привяжет их к себе. Формально объявить тамошних крестьян собственностью остроухих сородичей пока нельзя по политическим соображениям. Но можно придумать закон, по которому удастся навесить на них неподъёмные долги и заставить отрабатывать до скончания времён. От этих мыслей эльфийка переключилась на личность самого автора послания.